«Костя сбежит. Он сразу сломается и тебя первый сдаст»

Последнее в уходящем году заседание Озерского городского суда по уголовному делу в отношении экс-сенатора Константина Цыбко, состоявшееся в четверг, 15 декабря, было полностью посвящено допросу фигуранта другого резонансного процесса - бывшего вице-губернатора Челябинской области Николая Сандакова. В настоящее время их дела рассматриваются параллельно: Цыбко судят в Озерске, Сандакова - в Советском районном суде Челябинска. Оба дела во многом пересекаются, многие допрашиваемые свидетели (например, главный «козырь» стороны обвинения – экс-сити-менеджер Озерска Евгений Тарасов) дают показания и в зале Озерского суда, и в Челябинске. Сегодня во время допроса Сандакова, проходившего по видеосвязи, прозвучали свидетельства, что связь между обоими уголовными делами намного глубже. 

Допрос свидетелей в онлайн-режиме проводится в Озерском суде не впервые. Открыв сегодняшнее заседание, судья Галина Лисина и ее челябинский коллега произвели необходимые формальные процедуры по установлению личности свидетеля, и сторона защиты приступила к допросу Сандакова. Присутствующие в обоих залах общались посредством громкой связи, глядя друг на друга в небольшие мониторы. 

С ЧЕГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ 

Отвечая на вопросы адвоката Константина Коваленко, Николай Сандаков довольно подробно описал свою трудовую биографию, начиная с 2008 года. В части, касающейся непосредственно уголовного дела против Цыбко, бывший заместитель губернатора Юревича поведал суду следующее. 

Знакомство Сандакова и Цыбко состоялось в 2008 году на одном из «неформальных» мероприятий партии «Единая Россия» в Астрахани. Примерно в тот же период будущий советник губернатора познакомился и с Михаилом Юревичем, отдыхавшим на одной из «элитных» баз отдыха, расположенных на территории Астраханской области. Оба знакомства стали поворотными для чиновника (с 2004-го по 2010 год Сандаков на родине продвинулся от замглавы района до замминистра и замруководителя губернской администрации). Службу в органах власти Николай Сандаков совмещал с успешной организацией избирательных компаний, в том числе – в странах ближнего зарубежья. Завязавшееся знакомство с Цыбко и успехи на ниве политтехнологий привели к тому, что в сентябре 2010 года Сандаков впервые в жизни оказался в Озерске, где в качестве куратора избирательной компании «Единой России» обеспечил неожиданный триумф партии власти в городе атомщиков (самый высокий процент по области).  

Результатом молниеносной и успешной работы Сандакова на выборах в Озерске стало его приглашение Михаилом Юревичем на работу в качестве первого помощника. 

С Виктором Трофимчуком, главой администрации Озерска в тот период, Сандаков, по его ответам адвокату Коваленко, был не просто знаком, но и по-приятельски общался. О конкретных причинах досрочного ухода Трофимчука с должности в марте 2011 года, также как и о его якобы конфликте с сенатором Цыбко, Сандакову ничего неизвестно, однако накануне увольнения Виктора Трофимчука Сандаков помогал его сыну Павлу, выдвинувшему свою кандидатуру на довыборах в Озерское собрание. «Павел проиграл как раз в округе отца, освободившемся после его избрания в сити-менеджеры. Причина – невыполнение самим Павлом плана мероприятий, который мы для него разработали. После поражения он прислал мне смс-сообщение: «Прости, я тебя подвел». 

С главой Озерского городского округа Александром Калининым Сандаков также общался регулярно и довольно тесно: «В Озерске, особенно после ухода Трофимчука, очень остро стоял кадровый вопрос. Катастрофически не хватало грамотных управленцев. Поэтому и разным другим вопросам Калинин часто обращался ко мне за советом», сообщил на онлайн-допросе Николай Сандаков. 

Адвокат Константина Цыбко спросил: «Что вам известно о скандале с участием Калинина и некой дамы из Екатеринбурга? Вы общались по этому поводу с директором «Маяка» Сергеем Барановым?». Сандаков не стал погружаться в дебри чужого интима и лишь туманно констатировал: «В то время в Озерске уже наблюдалась некая политическая нервозность… Бытовало мнение, что создалась конфликтная ситуация с участием Калинина, Баранова и прочих… Точно не скажу, но то ли Калинин кого-то «послал», то ли его «послали»… Я всегда пытался всех примирить и не допускать противостояния». 

О ТАРАСОВЕ 

Следующей блок вопросов адвоката Коваленко касался другой персоны, фигурирующей в обоих уголовных делах (Сандакова и Цыбко), Евгения Тарасова: «Его мне весной 2011 года отрекомендовал мой знакомый, депутат Госдумы Марсель Юнусов, попросил встретиться, познакомиться. У меня была возможность уделить Тарасову несколько минут, и в кофейне «Бон-бон», в двух шагах от резиденции губернатора, состоялся ни к чему не обязывающий разговор. Тарасов рассказывал, какой он грамотный организатор выборов и успешный депутат Магнитогорской думы, а также просил содействовать его назначению на какую-нибудь должность госслужбы для дальнейшего карьерного роста. Я честно ответил, что я не отдел кадров, поэтому ничем помочь не могу. Чуть позже ко мне обратился глава Магнитогорска Евгений Тефтелев и практически в тех же выражениях, что и сам Тарасов, начал рекомендовать его как очень толкового парня. От Михаила Юревича и Константина Цыбко по поводу личности Тарасова я никаких рекомендаций и пожеланий не получал никогда», заметил Николай Сандаков и, не удержавшись, позволил себе высказать личное мнение:  

- О том, какой Тарасов «хороший парень», мне стало достоверно известно позже. Когда он, уже будучи сити-менеджером Озерска, участвовал в организации выборов в Госдуму 2011 года, по окончании кампании я попросил его рассчитаться с помощниками – агитаторами, техническими работниками. Я знал, что именно в его распоряжении должны быть средства «партийной кассы». Тарасов заявил: «Денег нет. Я отдал пять миллионов Калинину и Зюсю (советнику главы Озерска Калинина)». Это заявление он при мне повторил потом неоднократно. В моем уголовном деле есть запись слов Тарасова: «Зря я отдал деньги Калинину и Зюсю. Они ничего по выборам не сделали, зато Зюсь купил себе машину и отдохнул заграницей». И снова про Тарасова: «Я уже запутался в постоянно меняющихся показаниях Тарасова (да он, я подозреваю, и сам давно запутался): то он «давал Калинину и Зюсю деньги на выборы», то он «брал в долг», то он «давал в долг»…. 

Адвокат Коваленко уточнил: «Так кто же, все-таки, кому давал в долг?». На том конце видеомоста Сандаков и его адвокат, порывшись в бумагах, ответили: «Вот! Протокол очной ставки Тарасова от 9 сентября 2015 года: Тарасов заявляет, что давал деньги в долг Зюсю». 

Защитник Константина Цыбко продолжил: «А известно ли вам что-нибудь о финансовых отношениях между Тарасовым и моим подзащитным? Требовал ли Цыбко деньги с Тарасова, получал ли их?». «Нет, об этом мне ничего неизвестно», ответил Сандаков. 

КАК ПОЯВИЛИСЬ УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА 

Следующий вопрос, заданный адвокатом Коваленко Николаю Сандакову, оказался ключиком, открывшим ящик Пандоры: «В ходе следствия оказывалось ли на вас давление с чьей-либо стороны в связи с делом Константина Цыбко?». И тут Сандакова буквально прорвало, хотя внешне он продолжал оставаться спокойным и даже ироничным. 

- Да, давление оказывалось и продолжает оказываться. Считаю, что причиной моего ареста и организации против меня уголовного преследования является мой отказ давать лживые показания против Константина Цыбко. 24 декабря 2014 года старший следователь регионального управления Следственного комитета Тутевич делает запрос начальнику областного УФСБ генералу Ахримееву, в котором говорится об установлении факта встречи в ресторане «Грузинский дворик» меня, Цыбко и Тарасова, на которой мы якобы обсуждали получение от Тарасова взятки. С этого документа всё и началось. Инициатором и фактическим исполнителем начала уголовного преследования меня и Цыбко является генерал ФСБ Ахримеев (хочу отметить, что до этого мы с ним часто и по-доброму общались по вопросам государственной службы и взаимной неприязни не испытывали). Мне было предложено дать сфабрикованные показания против Цыбко, после моего отказа Ахримеев в ультимативной форме заявил: «СМИ уже «заряжены», кампания против Цыбко началась. В твоих интересах дать на него показания». Я тактично отказал, Ахримеев заявил: «Смотри, я тебя предупредил…». После этого начались визиты силовиков в кабинеты моих подчиненных и ко мне. Я неоднократно слушал в свой адрес: «Зря нарываешься. Не хочешь по-хорошему, получишь по-плохому». Сотрудники областного УФСБ и СК не только угрожали, но и объясняли «ситуацию»: «Решение по Цыбко принято на самом верху. Если его не «закрыть», представляешь, сколько народу из «наших» придется посадить!». 

Сандаков сделал небольшое отступление, рассказав эпизод с участием другого фигуранта уголовных дел против него и Цыбко: «Когда меня уже начали «прессовать», мне позвонил помощник Олега Лакницкого (магнитогорский бизнесмен – прим.ред.) Мельников и попросил подъехать к тому в коттедж. Лакницкий находился под домашним арестом по сфабрикованному против него делу о взяточничестве. Он выглядел очень подавленным и рассказал мне, что решил дать показания против Цыбко. «Мне в красках описали, что будет с моим бизнесом, со мной. Показали постановление об аресте Даши (дочери Лакницкого – ред.). Я решил – пусть будет, как они хотят». «Я Олега не осуждаю, и чисто по-человечески его понимаю», произнес Сандаков.  

Продолжая свой захватывающий рассказ, бывший замгубернатора напомнил о своем нелепом и «шумном» задержании в челябинском аэропорту 25 марта 2015 года. Обвинив в попытке бегства за пределы России, следствие заключило его под стражу. Следователь Игорь Бедерин снова предложил дать показания против Цыбко. После отказа начались «спецмероприятия», имевшие целью сломать несговорчивого Сандакова: его переправляли из камеры в камеру, содержали в антисанитарных условиях в переполненных камерах, в том числе – с уголовниками-рецидивистами, подсаживали «уток» для склонения к изменению своего решения. Параллельно на допросах Сандакову ежедневно заявляли: «Костя сбежит… Он тебя первый сдаст: ему 15 лет дадут, он без маникюра и душа сломается, всех накроет, мало не покажется». «Девочка в Советском суде (речь о федеральной судье – ред.) увидит спецконвой ФСБ и подпишет любой арест на тебя… Молчишь? А на твою жену уже готово обвинительное заключение, она украла 17 миллионов». Сандакова, по его словам, возили к руководителю управления СК Руслану Ибиеву, который заявил ему прямо в глаза: «Против нас никто не рыпается». 

Судья Озерского суда Галина Лисина, явно ошарашенная таким потоком информации, прервала Сандакова: «Давайте ближе к делу!».  

- Да куда уж ближе, – иронично парировал свидетель защиты. – Адвокат спросил меня, оказывалось ли на меня давление, я и рассказываю. Заявляю, что Ахримеев, Ибиев и отдельные сотрудники правоохранительных органов являются конкретными организаторами сфальсифицированного уголовного дела против меня, а сейчас пытаются довести дело до конца. И я очень рад, что мне впервые представилась возможность открыто и в присутствии СМИ и большого количества свидетелей озвучить эту информацию. 

В ходе последнего в этом году заседания по делу Цыбко адвокат Константин Коваленко совершил попытку выявить все обстоятельства по эпизоду, из-за которого и был вызван в качестве свидетеля Николай Сандаков. Напомним, речь шла о якобы имевшей место встречи Сандакова, Тарасова и Цыбко в ресторане «Грузинский дворик», где, по версии гособвинения, речь шла о получении Цыбко взятки от Тарасова. Сам Сандаков на заседании сообщил, что именно в тот день, 9 июля 2012 года, у его дочери был день рождения, он со всей семьей находился на базе отдыха в нескольких сотнях километров от упоминаемого следствием придорожного ресторана. Сандаков через видеосвязь предоставил оригиналы путевых листов его служебной машины, а также документальное подтверждение его пребывания на базе отдыха. Адвокат Коваленко попросил суд обнародовать данные геолокации участников мифической встречи, содержащиеся на компакт-диске в материалах уголовного дела.  

Сторона обвинения выступила с резким протестом, мотивируя его тем, что «эти материалы не имеют отношения к делу». Судья Галина Лисина удовлетворила протест прокуроров. 

Константин Цыбко, с трудом сдерживаясь, выразил свое «недоумение»: «Мы вершим правосудие или изо всех сил покрываем лжеца Тарасова и его подельников?!».  

Не дав обвиняемому экс-сенатору до конца излить душу, судья Лисина объявила перерыв до 10 января следующего года.