Зинаида Алексеевна Матющенко – девочка с Васильевского острова

На одном из премьерных спектаклей театра драмы и комедии «Наш дом», посвященных юбилею Великой Победы, произошло небывалое событие, повергнувшее в шок его создателей. Закончился генеральный прогон спектакля «Девочки с Васильевского острова», артисты хотели покинуть сцену, но директор театра Владимир Кулик остановил их: «Не торопитесь уходить, у нас сегодня дорогой гость. Хочу вас познакомить с настоящей девочкой с Васильевского острова». Удивлению, даже некоторому ужасу и трепету актеров не было предела. Действительно, нечасто бывает такое, чтобы персонаж из спектакля вдруг оказался здесь, в зрительном зале.   

Так мы познакомились с Зинаидой Алексеевной Матющенко. Уверена, в нашем городе этого замечательного человека знают многие. Житель блокадного Ленинграда. Девочка с Васильевского острова. Идейный центр и вдохновитель «Блокадного братства». Один из создателей книги «Блокадная тетрадь». Частый гость озерских школьников. Первый помощник и друг блокадников нашего города, ветеранов. Да разве можно все перечислить! 

- Я была такая же, как ваша героиня Валя Зайцева, только чуть помладше - сообщила первым делом Зинаида Алексеевна актрисе Кристине Прислоновой, - Мальчишке легко могла леща отвесить. Даже платье у меня такое же было. И сам рассказ, и ваш спектакль – точное попадание. 

Она покорила нас сразу, с первой минуты. Живая. Озорная. Молодая душой и, потому, бесконечно обаятельная женщина! Не верилось в ее преклонные года ни на минуту. Неужели все они такие – девочки с Васильевского острова? Чем-то отличаются от детей других районов?

- Не знаю… Вряд ли. Может быть, только тем, что Васильевский остров – это как особое маленькое государство. Все рядышком, и все друг друга знают. Вот в рассказе у Юрия Яковлева говорится, что остров наш похож на корабль – с одной стороны Нева, с другой – Невка, а мне всегда жаль, что ничего не говорит он про мою родную уютную речку Смоленку… Мы по ней пешком в залив ходили купаться. Знали свой остров как свои пять пальцев.  

О себе Зинаида Алексеевна рассказывала мало, а если и говорила, то с долей иронии, с юмором. Например, на вопрос «Как Вы оказались в Озерске?», смеясь, рассказала такую историю: 

- В этом городе я оказалась по любви. Поступила в Ленинградский институт имени Герцена на литературный факультет. А к этому времени мой сердечный друг уже окончил университет, и его распределили на сверхсекретную площадку. Уехал он туда, и вдруг получаю от него письмо с предложением руки и сердца. А терять-то почти нечего: комнатка в коммуналке на пятой линии, а мы в ней втроем. Думаю, документы заберу, доучусь потом. А замуж, кто его знает, может, уже и не позовут. А шел всего-то 19 год! Собрала свой маленький чемоданчик, подушку мне мама дала. Так сюда и попала. 

Все ее мысли, дела, поступки нацелены не на себя, на других. О них, о ветеранах, блокадниках, большей частью одиноких, больных, забытых родными и государством стариках были все ее рассказы. Наверное, здесь, в бесконечных заботах о них кроется секрет ее жизненной энергии. Надо видеть радость в глазах Зинаиды Алексеевны, если ей удается им хоть чем-то помочь. Рассказывала о том, как ездила на Васильевский остров, чтобы привезти землячке Ирине Иосифовне Аншелес фотографию родного дома, повидать который у нее, беспомощной и одинокой, уже не было никакой надежды. «Она так и держала потом эту фотографию под подушкой до самой смерти…». 

Предмет особой радости – вышедшая недавно «Народная книга памяти. Блокада: 300 судеб, 300 реальных историй», проект Межгосударственной телерадиокомпании «Мир» и издательства «АСТ». 

- Ужасной гордости мы были преисполнены, когда нам пришло 10 таких  книг и к каждой диск с 13 фильмами о блокаде. Я счастлива, что в эту книгу вошли 9 историй блокадных девочек из Озерска. Они попали туда, благодаря нашей «Блокадной тетради», которую создатели сборника, собиравшие информацию по всему миру, увидели в интернете и обратились к нам». 

Нам, сегодняшним, не знавшим войны и лишений, среди бесконечных жалоб на плохие дороги и высокие цены, сложно понять, как человек, повидавший в пятилетнем возрасте ужасы войны – бомбежки, смерть, голод и страх – смог не только выжить, но и не растерять умение радоваться жизни, находить прелесть в каждом прожитом дне?    Иногда говорят: да что может помнить ребенок! А в его душе фиксируется самое главное. Дневник Тани Савичевой занимает всего несколько страничек, а все сказано. 

- Мне было от 5 до 9 лет в войну. Моя знакомая блокадница (недавно скончалась) рассказывала: ее звали тогда – две щепки и горсть соплей. Такими мы были тогда. Когда прихожу на встречи в школу, спрашиваю ребят: Вот что должно случиться, чтобы ты запомнил? Какие чувства должен испытать человек? И ведь отвечают правильно – страх. Он заставляет действовать. И голод. То, что невозможно забыть. Никогда. Некоторые вещи даже на языке остаются. Я помню вкус яичного порошка и консервы с тушенкой, такие, которые ключиком открывались. Они появились уже после блокады. Запоминаются чувства и эмоции. 

Васильевский обстреливался постоянно – хорошая мишень. Весь остров был усеян трупами. Мы их не боялись. Лежала на снегу мертвая тетя в валенках, пальто. Потом идем, а у нее уже ноги босые, пальто нет. Кому-то нужнее, а ей уже не надо. Запечатлелось. 

А вот бомбежек боялись очень. Страх разрушения. Стояла пятиэтажка. И нет ее. Разрезало фугасной бомбой. Только висят, качаются на ветру кровати, трупы...  

Блокадный кусочек. Его нельзя сразу глотать. Бабушка у нас была волевая. Мудрая. Протяни руку за этим кусочком – получишь. Она его нарежет, высушит и тогда  можно долго во рту держать. Так спасались от голода.  

Память о той войне неумолимо уходит из нашей жизни. В 2012 году в одной из московских школ провели исследование, результаты которого оказались шокирующими: только 4 человека из 120 знает о Тане Савичевой, только 10 – слышали о «Дороге жизни». И абсолютно никто не имел представления о мемориале «Цветок жизни», о создании которого говорится в рассказе Юрия Яковлева «Девочки с Васильевского острова». Когда стираются героические страницы нашего прошлого, мы теряем нечто очень важное. Некий секрет жизненной силы. Это понимаешь особенно ясно, когда встречаешься с такими людьми как Зинаида Алексеевна Матющенко. 

- То, что вы делаете в театре – очень нужно и важно. Сейчас происходит что-то особенное. Никогда не было такого интереса к этим событиям как сейчас. Нынче к вам придут более подготовленные дети. Раньше с ними педагоги мало по этому вопросу работали. В этом году мне впервые никто не задал вопрос – «А вы Петра 1 видели?». 

Правда,  никогда не забуду, когда в 3-м классе в 30-й школе мальчик Степа Степанец задал мне вопрос. Бандюган неимоверный, а тут сидит тихо, затихарился, видно что-то задумал. А потом вдруг: «А вы Таню Савичеву знаете?». Я ему говорю: «Лично не знаю, но все тебе про нее расскажу. И начинаю рассказывать. Он слушал и говорит: «Ну, тогда вы по правде там были». Таня на 2-й линии жила, а я на 15-й – это далеко. Не были мы знакомы. Да и таких Тань тогда было очень много. Только они не писали ничего... 

- Современные дети способны такое воспринимать? 

- Если их готовили, если учителя какие-то вещи им рассказывали, то – да. В 36-й школе я это поняла. Я это всегда  чувствую по детям. Конечно, для них это сложно, грех тут на них обижаться. 70 лет прошло – три поколения выросло. Для них это действительно все равно, что Петр 1, который жил 300 лет тому назад.

Персонаж рассказа Юрия Яковлева Валя Зайцева пишет палочкой в бетоне слова из заветного дневника своей подружки – Тани Савичевой. Чтобы не потерялась ниточка, которая связывает ее и ту девочку, что жила в блокадном Ленинграде. Валя Зайцева – персонаж вымышленный, но, вместе с тем, и реальный. Юрий Яковлев, ленинградец, потерявший в блокаде мать, писал: «Я почувствовал, как велика сила поэзии, когда она вплотную соприкасается с жизнью. Я люблю своих маленьких героев и своих маленьких читателей. Мне кажется, что между ними нет границ, и я как бы одним рассказываю о других. В детях я всегда стараюсь разглядеть завтрашнего взрослого человека». Стоят на кургане на третьем километре Дороги жизни бетонные стелы с запечатленными в них страничками дневника Тани Савичевой – часть мемориала «Цветок жизни», посвященного детям блокадного Ленинграда. 

- Я всегда ребятам при встрече говорю: пока есть рядом живые люди, которым вы можете протянуть руку, Великая Победа останется с нами. Редеют ряды нашего «Блокадного братства», уходят из жизни ветераны. Через десять лет никого не останется, и следующей круглой даты уже не будет. Будет историческая страница. Но пока они есть, мы не имеем права это забывать. Увидите дедушку с медалями, не бойтесь подойти, пожелать здоровья. Он будет безумно рад. Им ведь сейчас уже и поговорить часто бывает не с кем. У меня телефон порой разрывается. Копейки считают. Родные вспоминают о них только в день пенсии. Это грустно. Записывайте, фотографируйте пока еще можно! Еще есть возможность собирать информацию – собирайте! Пусть и не всегда все правда из того, что они говорят. Пусть он и не про себя, а про друга своего рассказывает. Но это было! Вот что важно. 

Вот и ваш спектакль – это огромный вклад в общую работу, которая сейчас идет. Правильно говорит ваша Валя Зайцева: «Моя подружка Таня Савичева не стреляла в фашистов и не была разведчиком у партизан. Она просто жила в родном городе в самое трудное время. Но, может быть, фашисты потому и не вошли в Ленинград, что в нем жила Таня Савичева и жили еще много других девчонок и мальчишек, которые так навсегда и остались в своем времени. И с ними дружат сегодняшние ребята, как я дружу с Таней. А дружат ведь только с живыми».