От имени Александра Невского трепетала вся Европа

Александр Невский не стремился к завоеваниям. Смысл своей жизни и княжеского служения он видел в сохранении Руси. 

795 лет назад, 6 июня 1220 г., в городе Переславль-Залесский родился мальчик, которого окрестили с именем Александр. 

При жизни он получит прозвище «Храбрый». Сразу после смерти его назовут «Солнцем земли Русской», спустя 200 лет к его имени навсегда пристанет определение «Невский», а в 1547 г. его причислят к лику святых. 

Звучит это торжественно. Но можно биться об заклад - на вопрос, а что же, собственно, совершил Александр Невский, ответ будет краток. Победил шведов в битве на Неве и разгромил немцев Ливонского ордена на Чудском озере. Всё. 

Впрочем, с недавних пор стало хорошим тоном добавлять к этому иное. Дескать, князь, вместо того чтобы объединиться с немцами и всей Европой против Орды, предпочёл пресмыкаться перед дикими степняками. 

Это производит впечатление. Особенно если не знать, как себя повела та самая Европа перед лицом монгольского вторжения. А повела она себя традиционно трусливо. Вот «достойнейший из достойных», император Священной Римской империи Фридрих II. Монголы даже не подошли к его границам, а он подобострастно пишет Батыю: «Будучи знатоком соколиной охоты, я мог бы стать сокольничим при дворе Вашего Величества». 

И кто же пресмыкался? Европейцы, которые готовы были лечь при одном имени монголов? Или Александр, который яростно и жёстко торговался с Ордой и одержал впечатляющую дипломатическую победу? 

Об этой стороне деятельности князя говорят нечасто. И совершенно напрасно. 

Кроме обычной дани Орда требовала ещё и «налог кровью». Молодыми мужчинами, которых забирали на военную службу. И Русь уже испытала это на себе - несколько наших полков штурмовали Пекин в составе армии Хубилай-хана. Домой не вернулся никто. 

Если бы так продолжалось хотя бы полвека, то Русь была бы вычеркнута из реальности. Но тут вмешался Александр. Когда в 1262 г. был объявлен набор русских в войско монголов, на этот раз для экспедиции в Персию, князь поехал в Орду. Провёл там более полугода. И добился своего. Хан Берке навсегда освободил русских от «налога кровью». Одного этого было бы достаточно для вечной благодарности Александру. 

Но были и другие свершения. В 1242 г., спустя всего несколько месяцев после знаменитой Чудской битвы, литовский князь Миндовг, решив, что русские устали, отправил в новгородские земли семь крупных отрядов. Судьба их была незавидной. Быстрый марш Александра, три сражения, данные за три дня. И вот уже «новогородци ведоша полона литвинского бесчисла у хвоста конского». А ещё через три года князь совершил карательный поход. И «Литва в страх впадоша и стала блюститеся (остерегаться) одного имени его». 

Это обычный летописный штамп у многих народов. И тем не менее в случае с Александром - чистая правда. Так, уже знакомый с князем и даже помеченный его копьём ярл Биргер в 1250 г. решил закрыть русским путь к морю и принялся строить в устье реки Наровы крепость. Александр объявил дружинный сбор. И шведы, едва заслышав о приготовлениях князя, всё бросили, срыли укрепления и бежали восвояси. 

Вообще-то русских боялись не просто так. До 1187 г. столицей Швеции, самым богатым и важным городом была Сигтуна. А после визита новгородцев от столицы осталось пустое место и ворота, которые и по сей день стоят в Новгороде. Взамен Сигтуны тот же неугомонный Биргер основал Стокгольм - как оборонительно-наступательную базу против Руси. 

И тут Александр показал, что такое настоящий стратегический гений. Вместо того чтобы тупо биться в стены новой столицы, князь отбирает самых стойких и проверенных бойцов из Владимиро-Суздальской земли. И ведёт их по льду Финского залива строго на север. Через всю Финляндию. Она была недавно завоёвана шведами, и их хроника хвастливо об этом сообщает: «Ту страну, которую мы приняли под себя, русский князь, скорее всего, потерял». Русская же летопись не хвастает. Просто сообщает: «И бысть зол путь, не видали ни дня, ни ночи, но только тьма». Отважиться на бросок за Полярный круг зимой - это и сейчас задача нетривиальная. Тогда же - равносильная самоубийству. 

С чисто военной точки зрения поход очень странный. Боёв почти не было, не было и взятых крепостей. С дороги русского войска все местные жители и шведские гарнизоны просто разбегались, поскольку не могли поверить в это безумие. 

Но поверить пришлось. Не дав ни одного сражения, одним только маневром, князь Александр продемонстрировал, что русские, если надо, пройдут везде и смогут всё. Его поняли очень хорошо: шведы остерегались нарушать границы Руси на протяжении четверти века - срок по тем временам гигантский. 

Нашего князя часто сравнивают с Александром Македон­ским. Да, что касается стратегии чуда, эти два полководца стоят друг друга. Но русский Александр не стремился к завоеваниям. Смысл своей жизни и княжеского служения он видел в сохранении Руси. И тем самым полностью оправдал имя, данное при крещении. Александр переводится как «Защитник людей».